Павел Максимович Макаров, ветеран Великой Отечественной войны, труженик военного тыла, 58 лет своей жизни посвятил военно-морскому флоту: 28 лет – в погонах, 30 лет – вольнонаемным работником. 

В 1958 году он окончил Высшее военно-морское инженерное училище им. Ф.Э. Дзержинского в Ленинграде – кораблестроительный факультет. Его однокурсник Олег Георгиевич Асташенко, заслуженный деятель науки и техники, профессор Военно-морской академии, дослужившийся до заместителя заведующего кафедрой, упоминает о нем в своей книге
«Корабельные инженеры флота». 

«П. Макаров был одним из старших по возрасту среди всего выпуска, - писал он. - Это особенно сказывалось в ходе обучения в Инженерном замке. В течение всего периода учебы он был старшиной первого класса, проявляя по отношению к одноклассникам, наряду с требовательностью, большую заботу и исключительную порядочность. Он оставил на долгие годы добрую память о себе среди бывших однокурсников, как очень скромный человек и грамотный специалист.

После полутора лет корабельной службы на Черноморском флоте он в течение двух лет служил в проектном отделе управления подводных лодок 1 ЦНИИ МО, где показал себя исключительно положительно. За это короткое время он имел три самостоятельных научных работы. Последующий его десятилетний период службы был связан со строительством атомных подводных лодок на заводе «Красное Сормово» в Горьком.

В 1972 году он был переведен на должность заместителя старшего военпреда в ВП МО, обеспечивающего работу ЦКБ по судам на подводных крыльях (СПК) в Горьком. 

Он был единственным из всего выпуска, кто имел тесное и непосредственное отношение к созданию в нашей стране кораблей-экранопланов. Так сложилось, что 30 лет он непосредственно был связан с работой этого ЦКБ». 

Отметим, что в 1970-х годах наша страна совершила прорыв, не имеющий в мире аналогов, в создании и строительстве кораблей-экранопланов (высокоскоростное транспортное средство, аппарат с увеличенной грузоподъемностью, летящий в пределах действия аэродинамического экрана, то есть на относительно небольшой высоте над водной или иной поверхностью – прим. А.Я). В 1979 году был построен головной десантный экраноплан «Орленок». Всего таких кораблей было сдано флоту четыре. Позже был создан головной корабль ракетного экраноплана «Лунь».  

Все это удалось сделать благодаря Ростиславу Евгеньевичу Алексееву – великому инженеру-конструктору XX века, создателю первых в мире скоростных судов на подводных крыльях и первых в мире экранопланов. И к этой работе был причастен Павел Максимович Макаров. 

Прицепщик, помощник, штурвальный

- Моя малая родина – Хакасия, - рассказывает Павел Максимович. - Там, в 60 километрах от станции Шира, курорта «Озеро Шира», в сторону Енисея, есть поселок Первомайский. Это был совхоз, Конезавод № 42, – оборонное предприятие, которое выращивало и поставляло для Красной армии лошадей. 

Там я рос и учился в школе, там я и встретил начало и конец Великой Отечественной войны. 

После пятого класса я был в пионерском лагере, который размещался в начальной школе небольшого поселка в пяти километрах от центральной усадьбы. Прискакал на лошади военрук школы, собрал все население и объявил, что началась война, что мужчины трех очередных возрастов, стоящие на воинском учете, завтра к 12.00 должны быть у сельсовета центральной усадьбы. Они мобилизованы, и он, военрук, тоже, и будут отправлены на машине в район. Военрука я больше не видел, он не вернулся.

А далее регулярно из совхоза отправлялись партии новых, очередных мобилизованных. За машиной, пока она не скрывалась из вида, бежали с ревом и плачем женщины, падали в дорожную пыль. Многие из них чувствовали, что видят своих отцов и мужей последний раз.

Через два года, к 1943-му году, в нашем совхозе остались одни больные, женщины, старики и дети. Работать было некому.  В 1943-м я 15-летним пацаном был включен в отдельную механизированную бригаду из трех человек. Бригадир-комбайнер (освобожденный от призыва механизатор), тракторист-девушка, старше меня на три года, и я – прицепщик, помощник тракториста и комбайнера, штурвальный в одном лице. 

За бригадой были закреплены колесный трактор и хлебо-уборочный комбайн «Коммунар» Красноярского завода комбайнов. Трактор и комбайн бригада обязана была содержать исправными. Поэтому их зимой мы ремонтировали, а весной и летом на них работали в поле.

Как известно, на урожайность влияют не только погодные условия, но и своевременность выполнения как весенне-полевых  работ (вспашка земли и сев), так и уборка зерна в конце сезона. Жатва – горячая пора. Если погода была сухая, то бригада работала круглосуточно, без сна. Меня, сидящего на бункере комбайна с зерном и начавшего «клевать носом», комбайнер в таких случаях «подбадривал» горстью зерна в лицо.

Конец войны наша бригада встретила на работе. 9 мая 1945 года нам, как обычно, в поле привез на подводе заправщик бочку керосина (трактор работал на керосине), воду, харчи и объявил, что война закончилась.

Заправив трактор топливом, перекусив накоротке, бригада продолжила пахоту, готовя поле для посева хлеба.

Принимать непосредственное участие в боевых действиях мне не довелось. Но будучи рожденным в 1928-м году, я, как и мои одногодки, был в 1944-м году обучен военному делу.

Обучение проходило в зимнее время на краткосрочных (примерно месяц) сборах на станции Сон, в поселке Сорск (ныне город). При этом боевой подготовке отводился один день,
после которого каждые два дня мы валили двуручными пилами лес. Нашим питанием были блюда из мороженых картошки с капустой и 500 граммов хлеба.

Учеба заключалась в изучении винтовки, автомата и была закончена после того, как каждый из нас три раза выстрелил по мишени из автомата ППШ.

После этого нам в районном Баградском военкомате выдали приписные свидетельства, и нас, шестнадцатилетних, поставили на воинский учет. 

Погиб в первом бою

Отец Павла Максимовича – Максим Михайлович погиб в 1943-м году, освобождая на Украине город Зеньков, – в первом же своем бою с фашистами, который для него и еще трехсот красноармейцев стал последним. Ему было 43 года. 

Их похоронили в братской могиле в центре деревни Тарасовка, которая находится в пяти километрах от Зенькова. Туда Павел Максимович со своими четырьмя братьями (они тоже в свое время получили высшее образование, трое из них окончили Томский политехнический институт) приезжал: возложили цветы у одной из плит, где третьей сверху значилась фамилия их отца. 

Его история была непростой. 

- Он воевал во время Гражданской войны, был и у белых, и у красных, - рассказывает Павел Максимович. - А дальше – нормально вернулся, было единоличное хозяйство. В Хакасии, кстати, люди жили очень зажиточно. Там помещиков не было. Земли сколько можешь, столько и обрабатывай. Скота сколько хочешь держать, столько и держи. Я у матери спрашивал: «А зачем вам так много надо было?» Она говорит: «У других все было, а мы что – хуже? У нас кадки целые стояли топленого масла. Были в хозяйстве 15 выездных и рабочих лошадей, столько же и дойных коров. Осенью – под сто овец. Вяленую баранину на покосе ели. Ну и вкалывали хорошо! В конце года все везем на ярмарку, продаем и покупаем чего нам надо».

В начале 30-х годов шла коллективизация – не на конезаводе, а рядом, на родине. Бабушка Анастасия Романовна была религиозной женщиной, собирала вечерами знакомых и просила отца, который несколько классов церковно-приходской школы закончил, почитать им религиозные книги, что он и делал. 

Хотя он ни с кем не враждовал, на него донос поступил: мол, вечерами собирает людей и агитирует против вступления в колхозы. А все они были единоличники, крепкие люди, которые, как правило, не хотели вести, отдавать свой скот, боялись, что за ним плохо будут ухаживать. 

Вообще там мерило было такое – держал работника дома, значит, подлежишь раскулачиванию. А среди Макаровых таких не было. Например, у матери было четыре брата и четыре сестры, у отца – три брата и старшая дочь. Все управлялись своим трудом. Поэтому и не были раскулачены.

Но в итоге отца после доноса «тройка» осудила. И дали ему пять лет, и он на шаланде ловил рыбу на Дальнем Востоке – сельдь иваси.

Кстати, когда я, окончив паровозостроительный техникум, срочную службу проходил на флоте – в учебном отряде на Русском острове, обратил там внимание на цементные ямы, стоящие по берегу. В них гасили карбид, которым здания белили. И мне тогда пояснили, что в этих ямах до войны солили иваси. 

Так вот, отец хорошо работал и через четыре года и три месяца его отпустили. И он, прибыв домой, сразу устроился на конезавод – на строительстве работал, а летом – метал сено вручную в стога. Надо было выращивать лошадей, сена заготавливали много.

В 42-м отца призвали в трудовую армию. Сначала он работал на строительстве завода на станции Ададым около Ачинска. А потом сообщил в письме о том, что его отправляют под Воронеж для прохождения курса молодого бойца, а потом – на фронт. 

Мама во время войны заведовала птицеводческой фермой. Мы жили на отшибе от центральной усадьбы. И она меня часто посылала на почту. «От отца что-то давно нет писем, - сказала однажды она. - Сходи на почту». Пришел туда, среди свернутых писем нашел свое, развернул, а это – похоронка. Наревелся, пока до фермы шел три километра. Порвал я это извещение, побоялся показывать его матери. Думаю, сейчас упадет и концы отдаст. Да и надежда теплилась: может, отец в плен или партизаны попал (такие случаи были), может, объявится. 

И когда в 45-м я уехал учиться в Красноярск - в паровозостроительный техникум, военкомат, где все известно было, повторно похоронку дал. Маме тут же назначили пенсию – 19 рублей в месяц. 

А через некоторое время из Степного фронта, где воевал отец, пришла вторая бумага, в которой сообщалось, что за проявленный героизм и мужество с красноармейца Макарова Максима Михайловича судимость снимается. Вот эту бумагу я сохранил.

Тяга к знаниям

Павел Максимович замечает, что у него, как и у многих детей войны, была непомерная тяга учиться. До войны он был отличником в школе. 

- Учитель русского языка и литературы Павел Алексеевич Прутовых, погибший под Сталинградом, говорил так: «У нашего Макарова голова набита знаниями». Подойдет ко мне в классе, гладит меня по голове. А я сижу и млею. Он привил мне любовь к литературе. Я в детстве очень много читал книг. Мама у меня из рук книги забирала, ведь надо было хозяйством заниматься, а мне хотелось читать.    

Он и в техникум в Красноярск уехал учиться без расчета – в совхозе, коим был конезавод, его не хотели отпускать. 

И на флоте, где тогда срочная служба была пять лет, он хотел продолжить свое образование, чувствуя, что время уходит. Офицеры – преподаватели учебного отряда флота на Русском острове посоветовали ему поступить в военно-морское училище в Ленинграде. А чтобы выдержал конкурс, разрешили ему посещать вечернюю школу при Доме офицеров, где он закончил 10 класс, пройдя дополнительную программу.  

Так через два года службы на Русском острове он в 24 года поступил на кораблестроительный факультет известного учебного заведения, набрав проходные 16 баллов при сдаче четырех экзаменов. Конкурс был бы еще больше, но страна готовилась строить большой океанский флот. И в том году на этот факультет набирали не два-три класса, как обычно,
а шесть. 

Почетные ордена

И служил Павел Максимович на совесть. Однажды на заводе «Красное Сормово» во время стапельных работ при испытании первого контура атомной подводной лодки высоким давлением произошла авария. После этой аварии ведущий военпред, закрепленный за этим кораблем,  отказался на нем работать. Павлу Максимовичу, который был его заместителем, предложили возглавить военную приемку на этой подводной лодке. Он согласился, хорошо помня слова из «Капитанской дочки» Пушкина, когда отец, старый служака, отправляя сына, Петра Гринева, на службу, говорил: «На службу не напрашивайся. От службы не отказывайся». И довел этот корабль до сдачи.

Вот за эти выполненные работы, за участие в дезактивации, в ликвидации этой аварии, он как руководитель группы военпредов на этом корабле был награжден орденом Мужества. 
А за участие в работе по созданию экранопланов, а он, будучи заместителем старшего военпреда в ЦКБ, занимался и их чертежами и приемкой, он был награжден орденом «Знак
Почета». 

Горжусь и верю

Отметим, что Павел Максимович в 1978-м по достижении 50-летия был уволен в запас в воинском звании «капитан 2 ранга – инженер». И ему сразу предложили должность старшего инженера в этом же военном представительстве при ЦКБ. Ушел он с этой работы по собственному желанию в 2008 году, отметив свое 80-летие. 

Его жена Валентина Ивановна, окончившая с красным дип-ломом Ленинградский медицинский институт им. Павлова, врач-терапевт, из-за болезни ушла преждевременно из жизни в августе 1996 года.

Одна его дочь, доктор физико-математических наук, живет в Москве, другая, окончившая Высшую школу экономики в Москве, - в Нижнем Новгороде. 

В Северске Павел Максимович живет с 2010 года. Приехал сюда, как говорится, по семейным обстоятельствам. Здесь он, встретившись с братьями (один из них, Егор, в свое время работал геологом на СХК, а затем в проектном институте) для организации совместной поездки на малую родину, в Хакасию, познакомился со своей будущей второй супругой – Галиной Федоровной, которая теперь заботится о нем, а он – о ней. Он всегда заботился о родных и близких, но жил работой. 

- Я горжусь тем, что моя, пусть и небольшая, частица труда заложена в построенные первые в мире экранопланы, - говорит он. - Верю и в то, что придет время, когда дело великого Ростислава Евгеньевича Алексеева будет в нашей стране восстановлено и продолжено, что Россия будет строить экранопланы последующих поколений различного целевого назначения. 

Александр ЯКОВЛЕВ
Фото автора