Участник Великой Отечественной войны Прасковья Евгеньевна Сальникова давно проживает в первом корпусе дома-интерната для престарелых и инвалидов «Виола». Как отмечают многие, несмотря на свой почтенный возраст, она очень позитивный и жизнерадостный человек. А персонал этого учреждения говорит, что Прасковья Евгеньевна и по сей день отличается острым умом и отличной памятью. 

Прасковья Евгеньевна родилась 27 октября 1924 года на станции Тайга Кемеровской области. В 1942 году ее приняли в школу фабрично-заводского обучения при железной дороге ст. Тайга. В 43-м все учащиеся ФЗО эшелоном были отправлены в Петрозаводск, где их зачислили в Красную армию и направили на восстановление и ремонт железной дороги на линии Петрозаводск – Мурманск.

- Два или три месяца нас проучили и вывели на железную дорогу – на пятые дистанции пути, где я поработала недолго, а потом меня послали в Барнаул на шофера учиться, чтобы я могла управлять дрезиной, – вспоминает ветеран. – Вернулась к месту своей работы, и нас тут же посадили в вагон, напомнив, как работать на «железке» молотком, лапой выдергивать костыли, как управляться накладками и подкладками. Нас, девчонок, наверное, человек сорок набрали. В вагоне были двухэтажные нары, и я на верхнем этаже как бы спала. Везли нас долго. Прибыли в Петрозаводск. Тут же начали распределять. Нас, человек восемь или десять, сформировав бригаду, отправили в Мурманск.  

Там мы расчищали разбомбленное паровозное депо, у которого отсутствовала крыша – одни стены стояли. Тачками возили обломки. После этого восстанавливали железную дорогу. Положат нам, восьмерым восемнадцатилетним девчонкам, на плечи перекрученную, то есть поврежденную рельсу, и мы гуськом тащим ее в мастерскую, которая находилась в вагоне. Выправят ее на огне, и опять мы на своих плечах несем ее в разбомбленное мес­то – укладываем. Потом беремся за очередную поврежденную рельсу. 

Жили мы в вагоне. Нас оберегали. Объявляется воздушная тревога, и нам кричат: «Бегите под откос!». Это на тот случай, если бомба попадет в вагон, то люди спрятаны под откосом.  

И вот война закончилась. Утром мастер наш стоит на улице и кричит: «Выходите! Войне конец!» Мы как выскочили из землянки (не помню, как и почему мы из вагона в нее перекочевали), давай плакать, обниматься. И нам всем по коробочке с медалью в этот день вручили.  

До 1946 года нас держали в городке Лодейное Поле, а потом демобилизовали, сказав, езжайте по домам откуда вас взяли. И я устроилась на прежнюю работу. 

А в Северск я попала в 1950 году. У меня брат был моложе. В восемнадцать лет женился в Тайге. И с женой переехал из Тайги сюда. Устроился нормировщиком в МСУ-74. Это в восемнадцать-то лет! Меня с матерью забрал.
Пока оформляли, проверяли мою анкету, я устроилась в регистратуру поликлиники, проработав в ней два года. Поликлиники-то в общепринятом смысле тогда еще и не было. В одном из двух построенных общежитий, в которые селили приезжающих инженеров и ученых, для приема пациентов выделили на втором этаже помещения, в которые можно было попасть, только поднявшись по пожарной лестнице. 

Людей принимали три врача: терапевт Рахиль Зосимовна Вигдергауз, детский врач Юлия Дмитриевна Тяжкун и зубной врач Вера Михайловна Ольховская.  

А затем меня взяли в Химстрой, где я работала табельщицей до ухода на пенсию. 

Прасковья Евгеньевна имеет правительственные награды: орден Отечественной войны II степени, медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной вой­не 1941-1945 гг.», юбилейные медали в честь Победы в Великой Отечественной войне. 

За добросовестный труд в мирное время награждалась почетными грамотами, благодарностями и денежными премиями. 

- Мне важно рассказать о самом главном – как мы восстанавливали железную дорогу в войну, – замечает она. – Столько трудностей мы испытали, столько страху натерпелись. Все перетерпели. Время такое было.  Дорога железная, а люди со стальным характером.

Когда мы, журналисты, в разные годы встречались по памятным, знаковым датам с Прасковьей Евгеньевной, она по поводу своего здоровья замечала: «Время свое уже берет. Вот такое дело». А мы ей всегда желали здоровья: «С вашей закалкой надо до столетия дожить!». 

И в этот раз мы, конечно, ей этого желали, осталось-то совсем немного, и даже более – преодолеть этот возрастной рубеж и жить уже более века.

Александр ЯКОВЛЕВ
Фото автора