27 января для жителей и защитников блокадного Ленинграда особый день, такой же значимый, как и 9 Мая. 27 января 1944 года части Красной армии отбросили фашистские войска от непокорного города. Закончилась одна из самых страшных страниц истории Великой Отечественной войны. По разным данным в блокаду погибло только мирного населения от 600 тысяч до 1,5 млн человек. Подавляющее большинство из них - от холода и голода. Все ужасы тех лет до сих пор помнит участник обороны Ленинграда Мария Григорьевна Компанейцева. 26 января, накануне очередной годовщины снятия блокады, Мария Григорьевна отметила свой 93-й день рождения.
Родилась Мария в селе Пирогово Себешского района Тверской области. В Ленинград она попала до войны еще совсем девчонкой. Когда ей исполнилось 18 лет, вместе с сельской молодежью отправилась работать на Ижорский кирпичный завод, что находится на станции Ижоры в Ленинграде. Там и застала ее война.  Во время блокады хрупкой девушке, как и ее подругам, приходилось не только таскать кирпичи, но и разгружать уголь для котельной в Кронштадте, под бомбежками немецкой авиации рыть окопы на передовой. Немецкие самолеты часто выбрасывали листовки: «Сдавайтесь, мирные жители! Вас здесь замучают!» или «Чечевицу доедите – Ленинград с Москвой сдадите!». Но, несмотря на холод и голод, разруху и угрозу смерти, никто ни на минуту не сомневался, что город будет освобожден. Каждому хотелось своим трудом поскорей приблизить этот день, внести свою лепту в эту большую победу.
- Было очень тяжело, - вспоминает Мария Григорьевна. - В день нам, рабочим, давали по 250 граммов суррогатного хлеба, а на заводе кормили дрожжевым супом: вода да дрожжи. Ну какое это питание? Бывало, возьмешь хлеб на два-три дня вперед и съешь за день, а потом сидишь без куска. В городе не было ни одной собаки, кошки или птицы – всех съели. Ели даже траву. У меня до сих пор перед глазами моя подруга, которая ходила по комнатам общежития и умоляла: «Девочки, дайте хоть кусочек хлеба! Я не хочу умирать». От голода она изгрызла себе ногти, искусала руки... Мы ей так и не смогли помочь, - у Марии Григорьевны наворачиваются слезы. - Зимой умерших складывали возле сараев штабелями, а весной, когда земля оттаивала, отдалбливали ломами и хоронили в братской могиле…
Добрым словом всегда вспоминает Мария Григорьевна свою родную тетку – бабу Дусю, которая жила в Ленинграде. Наверное, именно благодаря ей она не умерла голодной смертью. Баба Дуся, помнившая тяжелое послереволюционное время, запасала все впрок. Еще до войны она насушила большой мешок сухарей. И вот, бывало, после работы Мария заезжала к тетке и получала в гостинец сухарик.
- Сухари мы размачивали в воде и рассасывали, чтобы растянуть удовольствие, - поясняет Мария Григорьевна.
Неудивительно, что голодное ленинградское время наложило серьезный отпечаток на характер Марии Компанейцевой.
- У бабушки до самых преклонных лет всегда на лоджии стояли мешки с крупой, сахаром, даже с солью, - говорит ее внучка Елена Николаевна Бодуленко. - Это ее качество нас сильно выручало в 90-е годы прошлого столетия, во времена дефицита продуктов. А еще она всегда готова накормить всех голодных – от голубей, бродячих кошек и собак до местных забулдыг. И даже в последнее время, когда мы ее вывозим на инвалидной коляске погулять, бабушка обязательно захватит хлеба для птиц.
А еще жизнь в блокадном Ленинграде приучила ее к трудолюбию. Тогда на работе пропадали сутками. Иногда и ночевали прямо в котельной. А что? Дома холодно – буржуйка не спасает, а здесь ляжешь у горячей печи и забудешься в тепле счастливым сном.
На плечах таких вот хрупких девушек держалась работа всех промышленных предприятий Ленинграда. Но Мария мечтала попасть на фронт, бить врага. Во время блокады она записалась на курсы связисток-радисток. Помнит, как в военной форме с белым флагом она встречала и провожала самолеты. Были это боевые истребители или грузовые воздушные суда, которые доставляли в блокадный город продукты и медикаменты, она припомнить не может. Говорит только, что прятали самолеты от немецкой авиации тщательно, даже закапывали их в снег.
После блокады Марию на фронт не отправили – уж очень она была слаба. Вместе с другими ленинградцами ее эвакуировали на восток. Так она и оказалась в деревне Рогожинка Томского района, что располагалась недалеко от нынешнего нефтехимического комбината. Помогала местным жителям косить траву, убирать картофель. Работала за еду. А потом ее приютила в своем доме председатель колхоза Шура Швагина. Пока председатель в поле руководит, Мария по хозяйству хлопочет. Жили дружно.
В 1945-м в деревню стали возвращаться фронтовики. Так, Мария Григорьевна встретила своего будущего мужа Анатолия Максимовича Компанейцева. Сыграли свадьбу, колхоз им выделил новый дом. Стали жить-поживать и детишек рожать. Их у Компанейцевых родилось трое. Когда колхоз стал нерентабельным, все семейство переехало в Томск. Супруги устроились на мясокомбинат. В 1965-м году Анатолий Максимович трагически погиб. Дети выросли, разлетелись кто куда. В 90-е одна из дочерей забрала Марию Григорьевну к себе домой в Северск. Несколько лет назад дочь умерла, и сегодня за пожилой женщиной присматривает внучка.
- Бабушка у нас молодец. Никогда не унывает, - говорит Елена Николаевна. - Вчера отмечали ее день рождения, так она попросила налить ей стопочку. Говорит: выпью - петь буду. А поет она душевно и до сих пор очень чисто, знает много старых и добрых песен. В этот раз пела «Прогудел гудок заводской». Они с мамой всегда главные певуньи были.
Родные, конечно, порадовали Марию Григорьевну подарками.
- А какой подарок к дню рождения запомнился вам больше всего? - спрашиваем у ветерана.
- Освобождение Ленинграда…
 
Сергей НОВОКШОНОВ
Фото автора