«Как ваша профессия называется? Гробовщик?» - спросил я Геннадия Алексанова. «Столяр. У меня же столярное производство, цех. Знаю, раньше в России не любили гробовщиков. Гробы колотят - такая печаль и грусть», - отвечал он.
В его цехе их не колотят – склеивают, и вовсе не гробы, а изделия. В корпорации руководителей похоронных предприятий России так теперь свою продукцию называют, последовав примеру Геннадия Николаевича. И изделия у него – не ширпотреб. Даже эконом-класс – модель интересная. А другие – полностью лакированные, придуманные им, вообще товар штучный, есть даже эксклюзивный.
В этом непростом бизнесе он давно – с 1997 года. Тесть, царствие ему небесное, умер, и пришел Геннадий Николаевич в ритуальный салон. Смотрит: стоят гробы, простите, изделия канадского, итальянского производства. Красота неописуемая. И цена у каждого из них соответствующая – три тысячи долларов. Если перевести на рубли, а доллар тогда стоил шесть рублей, то выходит восемнадцать тысяч рублей.
Подумал он: а мы чем хуже, неужто не сможем? Распрощался с работой водителя. Снял цех в аренду, дал объявления и начал набирать людей. Приступая к первому изделию, он лег на пол и сказал столярам: «Обрисовывайте меня. Я должен видеть, что буду делать». Менял крышку, углы. Ко всему творчески подходил.
Первое изделие он полгода делал. Понимал: если ему понравится, то понравится и другим. Главное – все должно выглядеть торжественно и печально. В муниципальном ритуальном предприятии, где он показал свой товар, спросили, есть ли у него лицензия на производство. Не знал он, что она нужна. Получил ее (на этот вид деятельности их отменили позже).
Узнал, что в этом бизнесе принято выставляться, то есть участвовать в выставках. Ведь ни один город такое предприятие, производящее недешевую продукцию, не прокормит. Сделал два макета – один к четырем. Подмышку их и – в Москву, на ВДНХ (так этот выставочный комплекс по привычке многие называют). В восьмидесятом павильоне он увидел весь мир. И, как признается, у него глаза от изумления выкатились от всего этого многообразия, изобилия изделий. Общался, знакомился, вникал.
Вернувшись, на карте России, которая у него висела в кабинете, воткнул флажки в крупные города. И стал их обзванивать, обращаясь в ритуальные службы и салоны: «У вас есть дорогие гробы?»
В  итоге отправил таковых на триста тысяч рублей в разные города, не зная, не видя в лицо покупателей. Сидел потом и думал: «Что я наделал?!» Проходит месяц, второй – никто не рассчитывается, денег не шлет. Знакомые мебельщики советуют: мол, давай, Гена, приступай к  выпуску кухонных уголков,  ведь людям же надо зарплату платить. Приступил. А потом – звонок из Братска: «Геннадий Николаевич, продали, давайте еще». Потом был второй, третий, четвертый такой звонок. И все – бросил он кухонную мебель, стал заниматься только гробами. Тогда он свою продукцию еще так называл.
Второй раз он поехал в столицу на выставку – получил золотую медаль. Из Новосибирска, Екатеринбурга – тоже возвратился с наградами (сегодня у него три золотые и три серебряные медали). Другие участники привозили на выставки изделия в полный рост, а он – только макеты и фотографии. Некоторые коллеги по цеху даже обижались, что ему дали медаль за макеты. 
Как-то президент их корпорации, которой в этом году исполняется пятнадцать лет, сказал ему: «Геннадий,  хватит ездить на выставки. Они много денег забирают. Тебя и так уже хорошо знают». Руководители похоронных предприятий под эгидой корпорации каждый год собираются в каком-нибудь городе – обсуждают насущные проблемы, решают те или иные вопросы, делятся опытом. В этот раз встреча коллег по цеху пройдет в Казани.
Когда отмечали десятилетие корпорации, Геннадий Николаевич чуть задержался. Заходит в огромный зал ресторана, где сидят сто человек. «О, «Быть добру» из Красноярска приехал!» - приветствуют его.
Так он назвал свое предприятие. Потому что всегда желает людям добра, здоровья. Вот такая, говорит, у него жизненная установка.
Так он назвал и свое новое предприятие, разместившееся в Северске на муниципальных площадях технопарковой зоны. Благодарит Бога, а также - местную власть и особенно директора муниципального «Агентства развития предпринимательства – Северск» Олега Бояринова за поддержку и помощь. Помимо льготной аренды, он, например, в позапрошлом году получил 300 тысяч рублей в рамках конкурса стартующих проектов, который ежегодно проводит городская администрация. Может быть, сумма и не столь велика, но она, конечно же, для Геннадия Алексанова, пытающегося раскрутить свое предприятие, имеет большое значение. Заехал он на муниципальные площади 31 декабря 2012 года. Обустраивая здание бывшей прачечной, налаживая производство, он потратил немало собственных денег. Сейчас, намереваясь организовать вторую смену, даже подумывает взять льготный микрозайм – и такой механизм поддержки предпринимательства создала северская власть.
Переехал он в Северск со своим бизнесом из-за семейных обстоятельств. Познакомился здесь с хорошей женщиной, женился. Говорит, ведь для души и жизни важно, чтобы рядом человек был. А где работать, с какого города отправлять свою продукцию – никакой разницы нет. Единственное, чего не ожидал, – это то, что возникнут проблемы с рабочими кадрами. Но все равно верит, что ответственные, работящие люди к нему еще придут. Такие у него наконец-то появились – три столяра и маляр, подрабатывающий по вечерам. 
Задачу, которую он перед собой поставил, - производить сто изделий в месяц, что позволит удовлетворить заявки, поступающие из российских городов. Рабочий здесь может заработать сорок тысяч рублей, собирая одно изделие в день, что вполне реально.
Геннадий Николаевич помогает своим нынешним работникам вникнуть в ремесло, постигнуть все его нюансы. Постоянно напоминает им: все время думайте за две секунды вперед, прежде чем что-то сделать. Не любит «косяков» и не пропустит их. Такое было лишь один раз, когда он методом проб и ошибок отрабатывал свою технологию в родном городе. Работать приходилось с отечественными лакокрасочными материалами, качественные импортные в их краях еще не появились. Звонит ему из Уфы клиент и говорит: «Геннадий, сделай-ка замечание своему маляру». 
«Маляр - вообще сложная позиция. Я ему готов каждый день козье молоко покупать, лишь бы работал, - смеется Алексанов. - Здесь надо обладать талантом, художественным чутьем. У меня в Красноярке пять лет такой человек работал. Но злоупотреблял, и я не выдержал – расстался с ним. Много ко мне после этого маляров приходило. В грудь себя бьют, а приступят к работе – только все испортят».
Геннадию Алексанову предлагали делать простые изделия, которые тканью обиваются. Мол, мы у тебя готовы брать по сто-двести в месяц таких. Отказался. Не хочет, чтобы его работники свою квалификацию и интерес теряли, работая молотком, забивая гвозди.
«Почему эта модель называется «Шкатулка»? - спрашиваю его, показывая на изделие, которым он явно гордится. «У моей бабушки шкатулочка резная была – вот так крышечка открывалась, поднималась вверх. Придумав эту модель, сделал макет изделия для выставки. Как бабушкина шкатулка. Только две крышки поднимаются. Я и назвал эту модель «Шкатулка», - пояснил он.  
Свои модели изделий – а их у него пять - он придумал, будучи незнакомым с иностранными каталогами. Не копировал зарубежные изделия, как это пытались делать некоторые российские производственники тогда, в девяностые годы прошлого века. Говорит, просто по наитию  попал в евростандарт по толщине, ширине мебельного деревянного щита и прочим размерам. «Для этого всего-то и нужно было – лечь, чтобы с тебя срисовали, как удобно в гробу лежать», - почти серьезно сказал он.
Первое изделие, то самое, которое делал полгода, он, заметим, покрасил в темно-зеленый, перламутровый цвет. Отправил его в Братск. Звонят оттуда, спрашивают, почему именно был выбран зеленый цвет. А просто потому, что он Геннадию Николаевичу нравится. Потом он, выставляясь в столице, спросил батюшку, в какой цвет можно красить эти изделия. Тот сказал, что в красный цвет нельзя, его революционеры придумали. И поведал о том, что у его деда на чердаке домовина зеленого цвета стояла. Дед гроб для себя сделал.
Не удержался я, спросил Геннадия Николаевича о том, позаботился ли он загодя о себе. Вопрос был бестактным, но Алексанов рассмеялся: «А вот слушайте. Получил я первую медаль в Москве. Журналисты ко мне подходят, задают вопрос: «А вы бы хотели, чтобы вас похоронили в вашем изделии?» Я им сказал: знаете, хоронят ведь родственники, друзья. Я ведь сам себя не буду хоронить. Как ты жил, так тебя и похоронят. Может быть, два килограмма ливерной колбасы к ногам привяжут - собаки сами утащат на кладбище. Так что для себя я ничего не делаю. Я смотрю вперед, помирать нам еще рановато».
В детстве он мечтал стать летчиком, хотел учиться на капитана – по морю ходить. Техникум бросил по молодости. Был шофером. А сейчас, как он говорит, его прибило к этому берегу. Нравится ли работа? Ему нравится вообще работать, делать дело хорошо и стремиться к тому, чтобы оно получалось лучше, чем у других. В этом интерес, от этого получаешь удовлетворение.
Этот бизнес непростой. Предприниматель вспоминает, как он его начинал. В каждом городе мебельщики пытались делать такие изделия. Думали, деньги потекут рекой. Но ничего подобного не произошло. Например, в Красноярске все, кто занялся этим, не  выдержали, бросили дело. Алексанову помогли не прогореть его честность и обязательность во взаимоотношениях с партнерами и покупателями, высокое качество его продукции.
Сегодня в стране наступили трудные времена. «Сейчас о великой прибыли вообще речь не идет. Главное, чтобы хватало денег на зарплату моим людям, на материалы, оплату аренды, тепла, электричества, - рассуждает Геннадий Николаевич. - Импортные лакокрасочные материалы подорожали. Почтово-багажные вагоны на железной дороге отменили. Теперь мои изделия доставляют автотранспортные компании, услуги которых в три раза дороже. Все дорожает, а цены на  свою продукцию «автоматом» я поднять не могу».
Но предприниматель, конечно же, оптимизма не теряет, строит планы на будущее. Сушилку собирается со временем запустить. Пока сделан только ее каркас. И тогда лес можно будет покупать не только сухой, но и сырой. Еще два станка надо приобрести. «Нужно двигаться вперед, - повторяет он. Движение есть жизнь».
Вот такая у него установка – у человека, производящего изделия для тех, кого провожают в последний путь.

Александр ЯКОВЛЕВ
фото автора