Ветерану военной службы войсковой части 3478 подполковнику в отставке Николаю Подопригора 23 февраля исполнилось 68 лет. Родиться в этот памятный день – знак, видимо, не случайный. 

Как признается Николай Владимирович, он, уроженец украинского районного центра Краснополье, мечтал быть военным с седьмого класса. Ему нравились дисциплина, подтянутость военных людей. Отец у него был плотником в колхозе, мать тоже там работала. А его манило небо, он хотел стать летчиком. Но после школы, намереваясь осуществить свою мечту, первую комиссию в областном военкомате не прошел – давление высоким у него оказалось. Оно нормализовалось тогда, когда мама посадила его на молоко, которое он до этого почти совсем не пил, употребляя только чай – не настоящий, такого в деревне не было, а травяной. И во второй раз он комиссию прошел. Правда, поступил в Харьковское военное училище МВД  на оружейный профиль, который считался привилегированным по сравнению с другими – интендантским, автомобильным, общевойсковым. Было четырнадцать человек на одно место! 

Учился он всегда хорошо. В школьном аттестате  всего четыре четверки, остальные – пятерки. И военное училище в 1969 году закончил отлично, всего с одной четверкой по производственной практике. На ней он не был, потому что в это время находился в Ленинграде, участвуя в соревнованиях по биатлону среди учебных заведений Министерства внутренних дел. И преподаватель за практику поставил ему четверку. 

Спецвойска

После окончания училища Николая и еще двух его товарищей из группы отобрали для службы в специальных войсках. Сначала его направили в Свердловск, в войсковую часть 3474, где он три года прослужил начальником службы вооружения батальона.

Потом он девять лет служил в Перми – уже начальником службы вооружения полка. Разумеется, спорт при этом не бросал. Там же в Перми выполнил норму кандидата в мастера спорта по биатлону на Кубке Урала.

А в 1981 году ему предложили поехать служить в Северскую дивизию. Начальник отдела кадров на сей счет вел с ним переговоры в Москве, куда его и вызвали для этого. Подумал он, подумал да и согласился. 

Приехал, посмотрел, возглавил службу вооружения дивизии. А хозяйство это было большим. В Северске – учебный батальон, две роты, полк на Чекисте. Потом – батальон в Ангарске, еще один – в Заозерном. Затем присоединили подразделения в Кемерове и Краснокаменске. 

Ему, разумеется, приходилось много ездить по командировкам – проверять оружие, проводить с личным составом, с офицерами занятия и сборы, зачеты принимать, на стрельбищах бывать. Бывало, что почти половину года, если брать суммарно, он находился в командировках.  

Как говорит Николай Владимирович, эта работа была направлена на то, чтобы все оружие было исправным. А это ежедневный контроль! Чрезвычайных ситуаций из-за оружия не возникало, за исключением одного случая, когда старшина роты решил украсть два автомата. Но делопроизводитель – эта женщина хорошо знала свое дело – посмотрела журнал и поняла, что не ее рукой сделана проводка. Тревогу подняла сразу, и преступную попытку старшины пресекли.

Нестандартные ситуации

А вот с нестандартными ситуациями иного рода подполковнику Николаю Подопригора приходилось сталкиваться. Как-то вызывает его командир дивизии. В кабинете сидят двое штатских. Спрашивают: «Вы взрывным делом занимались?» «Конечно. Начальник службы вооружения обязан это дело знать», - ответил он. 

Оказывается, на Томском нефтехимическом комбинате, который в то время строился с участием итальянцев, обнаружили гранату.

«Приехали, видим: лежит на бетонной плите граната РГ-42, которых у нас на вооружении не было. Я знаю, что в томском гарнизоне не было таких гранат, ведь их давно сняли с вооружения, - рассказывает Николай Владимирович. - Пришлось мне подрывать. Потому что трогать ее уже нельзя было. Рычаг отсутствовал, запал скручен. Хорошо, что ее вовремя обнаружил сержант-строитель. Доложил офицеру. Тот быстро сообразил-отреагировал, выставил оцепление. Как сюда попала граната? Предположение – это диверсия». 

А еще был случай, связанный с… авиационными бомбами. История эта имела давние корни. В 1947 году на Томи был большой затор, грозивший затоплением немалой территории Томска. Сначала этот затор расстреливали из минометов – не помогло. Потом вызвали авиацию из Новосибирска, которая сбросила девять бомб, шесть из них взорвались, а три – нет. Одну из них обнаружили через двенадцать лет – ее выдавило льдом на противоположный берег.

Другую невзорвавшуюся бомбу обнаружили в 1983 году – как раз напротив «Дельфина», где добывали гравий из Томи. Бомба попала в «черпалку», с грохотом прошла через ее механизмы и упала на баржу. Рабочие - а они сильно при этом рисковали - погрузили ее на фуфайку и перетащили на земснаряд. Затем позвонили в речной порт, сообщили о своей находке. На что им диспетчер сказал: «Вы там танк не выкопали?»

«Потом вызвали меня с начальником особого отдела, - рассказывает ветеран военной службы. - Мы посмотрели – действительно, это стокилограммовая авиационная бомба. Взрыватель введен в боевое действие. Ее головная часть попала в рукав фуфайки – пришлось мне его разрезать.

Затем приехал Виктор Ильич Зоркальцев. По-моему, он в то время был первым заместителем председателя томского обл-исполкома. Побледнел, говорит: «Судя по всему, подполковник, вещь серьезная». А я говорю, что сам первый раз с ней сталкиваюсь. А потом приняли решение – перекрыли движение судов. Тогда еще «Метеоры» ходили.

А на следующий день, утром, туда приехал из Итатки майор со своими ребятами. Перетащили бомбу на катер и на тот берег ее повезли. Там положили ее на носилки с песком и метров двести вглубь ее протащили. Берег уже был оцеплен. И взорвали ее. 

А через два дня снова раздается звонок: мол, чуть выше «Дельфина» опять та же «черпалка» подняла бомбу. Опять понадобились носилки. Завхоз речпорта возмущается: дескать, а куда делись те, что я вам недавно дал?! А они взорвались вместе с той первой обнаруженной бомбой. Ручка носилок прямо в ель вошла, как осколок. 

А когда мы начали вытаскивать на берег вторую бомбу, смотрю – дно носилок отваливается. Поставили носилки, колючей проволокой обмотали и продолжили работу».

Потом еще был такой случай. Звонок в дверь. Николай Подопригора открывает ее. Стоит человек, показывает удостоверение КГБ. Так и так, говорит, в Томске возле рынка нашли, откопали снаряд. Это, наверное, был 1985-й год. Приехал он на место. Смотрит. Точно – снаряд 76-миллиметровый, начиненный шрапнелью, который остался еще с гражданской войны. Привезли они его к себе на стрельбище и взорвали.

Семья и заслуженный отдых

Женился Николай Подопригора еще на третьем курсе военного училища, что позволяло без лишней волокиты, долгого оформления документов затем сразу уехать с супругой к месту службы.

«Жена Татьяна Семеновна у меня тоже хохлушка, из Харькова, - рассказывает Николай Владимирович. - В Харькове служила в Советской армии, была радистом-телеграфистом первого класса. И здесь, в Северске, в части работала радистом.

Дочь Ирина окончила топографический техникум, тоже поступила на службу, двадцать пять лет отслужила, в звании прапорщика уволилась, окончила юридический институт заочно и сейчас секретарем в суде работает. Сын Владимир работает на первом объекте».

Уволился из армии Николай Владимирович в 1994 году. После этого еще десять лет проработал в «Атом-охране». Свободного времени у него теперь много. По-прежнему любит ходить на лыжах. Летом – рыбалка, дача. Еще одно увлечение – создание фильмов, видеороликов на компьютере. Например, недавно он сделал видеоролик  «Спасибо деду за Победу!» - о своей ветеранской организации. Выложил его в Интернет. Отзывы, в том числе и от бывших сослуживцев, проживающих нынче в разных городах страны, хорошие, трогательные. 

Компьютер осваивать ему помогает внучка, которая, окончив строительный университет, работает заместителем начальника лаборатории бетонного завода в Томске. Вторая внучка, как он говорит, девка тоже молодец, занимается художественной гимнастикой. Ей тринадцатый год идет. Приходит к нему - на пальцах, ладонях кровяные волдыри. «Вика, ты гайки закручивала руками, что ли?» - с восхищением удивляется он ее упорному труду. 

Говорит, недавно она ездила на соревнования в Омск, где соревновалась со старшими девочками и заняла пятое место. 

И о супруге отзывается тоже с восхищением. Ей в этом году исполнится семьдесят лет, а она до сих пор два раза в неделю ходит играть в волейбол. 

Телепередачи Николай Владимирович в основном смотрит про Украину. Конечно, от того, что там происходит, у него сердце болит. Там остались родные, школьные друзья, с одним из которых он общается по скайпу, обсуждая тамошние последние события и новости. 

Смотрит он и спортивные программы, особенно – биатлон. Признается, что вот вчера переживал. Критикует наших спортсменов, участвующих в чемпионате мира. Возмущается: настрелять на семь минут штрафа – уму непостижимо! Не выдержать дистанции – значит, наших спортсменов так тренируют! 

Хорошо стрелять и не быть охотником – возможно ли такое? К этому делу Николай Владимирович пристрастился уже здесь, в Сибири. До этого он вообще недолюбливал охотников, свысока на них смотрел. 

Но как-то раз сослуживец, заядлый охотник, который был родом из деревни Филимоновки, уговорил его съездить на охоту. Дал ему ружье. «Поехали мы, ходили, ходили, ничего не увидели, - рассказывает Николай Владимирович. - Говорю, в баню эту охоту, забирай ружье. Он говорит, пусть оно у тебя полежит. Оно у меня под диваном валялось (тогда с этим не так строго было). Потом поехал на второй раз – зайца добыл. Так зацепился, и пошло-поехало. В конце концов пришлось и на медведя охотиться. Но сказал себе: один раз поохотился на него и хватит. Конечно, было страшно. Если бы еще на нормальной местности это происходило, а то – в болоте, кочки высотой, как столб. Самая безобидная – птица, - смеется подполковник в отставке. - Заяц и то иногда кусается. 

Но охотой я занимался не часто, в основном – рыбалкой. Заразился спиннингом. Года два или три как с друзьями не плаваем. А так мы выезжали за Тегульдет, надували лодки и вниз по течению реки десять дней сплавлялись». 

Пожелание одно – служить честно

Говоря о службе в армии в нынешние времена, подполковник в отставке, имеющий много наград за успехи в военной службе, отличные показатели в содержании и эксплуатации вооружения и техники, сказал: «Если человек недисциплинирован, не организован, то ему тяжело приходится служить. А если он привык к нагрузкам, дисциплине – никакой сложности в том нет. И пожелание у меня людям военным одно – честно служить, добросовестно выполнять приказы и поставленные задачи, а отцам-командирам – быть человечными по отношению к личному составу, заботиться о нем, как это делали Петр I и Александр Суворов, и быть в меру требовательными и образцом для своих солдат».

Александр ЯКОВЛЕВ
Фото Ирины Яковлевой